Неточные совпадения
Это влечение к всякой
видимой красоте, всего более к красоте женщины, как лучшего создания
природы, обличает высшие человеческие инстинкты, влечение и к другой красоте, невидимой, к идеалам добра, изящества души, к красоте жизни!
Для обличения мира невидимых вещей нужна активность всей человеческой
природы, общее ее напряжение, а не активность одного лишь интеллекта, как то мы находим в знании мира
видимого.
Над ним и вокруг него по-прежнему стоял глубокий, непроницаемый мрак; мрак этот навис над его мозгом тяжелою тучей, и хотя он залег над ним со дня рождения, хотя, по-видимому, мальчик должен был свыкнуться с своим несчастием, однако детская
природа по какому-то инстинкту беспрестанно силилась освободиться от темной завесы.
Но благоприятность случая не только редка и мимолетна, — она вообще должна считаться благоприятностью только относительною: вредная, искажающая случайность всегда оказывается в
природе не вполне побежденною, если мы отбросим светлую маску, накидываемую отдаленностью места и времени на восприятие (Wahrnehm ng) прекрасного в
природе, и строже всмотримся в предмет; искажающая случайность вносит в прекрасную, по-видимому, группировку нескольких предметов много такого, что вредит ее полной красоте; мало того, эта вредящая случайность вторгается и в отдельный предмет, который казался нам сначала вполне прекрасен, и мы видим, что ничто не изъято от ее владычества.
Все, по-видимому, и даже
природа сама, вооружилось против господина Голядкина; но он еще был на ногах и не побежден; он это чувствовал, что не побежден.
Одним словом, происходит нечто в высшей степени странное. Земля, мельница, огород — все, по-видимому, предназначенное самою
природой для извлечения дохода — все это оказывается не только лишним, но и прямо убыточным…
Природа — царство
видимого закона; она не дает себя насиловать; она представляет улики и возражения, которые отрицать невозможно: их глаз видит и ухо слышит.
Пьеса кончена, и читатель может меня теперь спросить: зачем она попала в одну книгу с рассказами о трех праведниках, с которыми у Шерамура, по-видимому, нет ничего общего в
природе?
Совершенно простое и логичное объяснение фактов
видимого антагонизма человеческой
природы происходит тогда, когда мы смотрим на человека, просто как на единый, нераздельный организм.
И вот звучный дифирамб, благоговейная молитва, восторженный гимн божеству исходит из младенческих уст, представляя себе все чудесным и таинственным, связывая все явления
природы с высшими неведомыми силами; человек любит в это время слушать фантастические рассказы, вносящие элемент чудесного во все, им
видимое, одушевляющие для него всю
природу, возводящие все частные явления к невидимому, но вечно живому и неизменному началу — божества.
Их
природа заключается в добре и в силу этого лишена «собственной» воли (нем.).]. «Ибо Им создано все, что на небесах и что на земле,
видимое и невидимое: престолы ли, господства ли, начальства ли, власти ли: все Им и для Него создано» (Колосс. 1:16).
Притом и самое сотворение наше есть верх благости» [Иб., 21.]. «Поелику всякая разумная
природа хотя стремится к Богу и к первой причине, однако же не может постигнуть ее, по изъясненному мною; то, истаивая желанием, находясь как бы в предсмертных муках и не терпя сих мучений, пускается она в новое плавание, чтобы или обратить взор на
видимое и из этого сделать что-нибудь богом, или из красоты и благоустройства
видимого познать Бога, употребить зрение руководителем к незримому, но в великолепии
видимого не потерять из виду Бога.
«Бог, — говорит Платон в «Тимее», — пожелавши возможно более уподобить мир прекраснейшему и вполне совершенному среди мыслимых предметов, устроил его как единое
видимое живое существо, содержащее все сродные ему по
природе живые существа в себе самом «(Платон.
По-видимому, Мой Вандергуд был довольно-таки равнодушен к
природе, а Я еще не вошел во вкус земных ландшафтов: пустое поле показалось мне — просто пустым полем. Я вежливо окинул глазами пустырь и сказал...
И доктор в соседней комнате стал говорить о суровой
природе, влияющей на характер русского человека, о длинных зимах, которые, стесняя свободу передвижения, задерживают умственный рост людей, а Лыжин с досадой слушал эти рассуждения, смотрел в окна на сугробы, которые намело на забор, смотрел на белую пыль, заполнявшую всё
видимое пространство, на деревья, которые отчаянно гнулись то вправо, то влево, слушал вой и стуки и думал мрачно...
Церковь в своих
видимых воплощениях имеет культурную
природу и разделяет судьбу культуры и все ее трагические неудачи.